О югославском социализме (титоизме)

Распространена оценка югославской модели социализма как наиболее демократичной. И даже после демонтажа социализма, мол, Югославия представляла собой развитую страну. Так ли это?

Решение о создании государства под руководством Коммунистической партии Югославии было принято 29 ноября 1943 года на конференции в боснийском городе Яйце. Демократическая Федеративная Югославия была образована 7 марта 1945 года. 29 ноября 1945 года провозглашена Федеративная Народная Республика Югославия. 7 апреля 1963 года переименована в Социалистическую Федеративную Республику Югославию. Государство просуществовало до 27 апреля 1992 года, было разрушено в результате гражданской войны и контрреволюции. В результате буржуазной контрреволюции образовались и Македония, Босния и Герцеговина, Словения, Хорватия и Союзная Республика Югославия (с 4 февраля 2003 – Государственный Союз Сербии и Черногории). 5 июня 2006 года Югославия окончательно распалась – на Сербию и Черногорию. Также в феврале 2008 года от Сербии было насильственно отторгнуто Косово.

Личности

Иосип Броз Тито (7 мая 1892 – 4 мая 1980), Генеральный секретарь ЦК СКЮ, Председатель Правительства ФНРЮ, Президент Югославии.

Александр Ранкович (28 ноября 1909 – 20 августа 1983), министр внутренних дел Югославии (1944-1966), снят с должности и исключён из партии по подозрению в организации прослушки разговоров Тито в его резиденции в Белграде.

Милован Джилас (12 июля 1911 – 20 апреля 1995). С октября 1953 года стал диссидентом и критиковал коммунизм в целом, в том числе у себя в стране (концепция «нового класса»), тем самым оказывая неоценимую услугу мировому империализму, за что был смещён со всех постов.

Эдвард Кардель (27 января 1910 – 10 февраля 1979 года), теоретик «рабочего самоуправления» в Югославии.

Коммунистическая партия Югославии (после 1951 Союз коммунистов Югославии) была исключена из Коминформа в 1948 году по обвинению в национализме и уклоне (см. письма Сталина и Молотова 1947–1948 годов)[1][2][3][4][5][6][7][8][9].

Конфликт 1944 года, во время которого Джилас оскорбил бойцов Красной Армии, не был воспринят как свидетельство поднимавшегося национализма[10].

С момента разрыва отношений в советской литературе югославское руководство, ранее считавшееся союзническим, именовалось ренегатским, фашистским, «кликой Тито – Ранковича» и так далее.

В своих работах[11] албанский лидер Первый секретарь ЦК Албанской партии труда Энвер Халил Ходжа (16 октября 1908 – 11 апреля 1985) пишет, что оппортунистические и ревизионистские тенденции югославского руководства ему были очевидны уже тогда, когда народы Албании и Югославии плечом к плечу отстаивали независимость Балкан, но в тот момент об этом не думали (см., например, отдельную его книгу «Титовцы» или статью «Югославское «самоуправление» – капиталистическая теория и практика» – из тома V избранных сочинений, в работах приводятся сведения о межнациональных конфликтах, национальном угнетении, классовом расслоении – из чего такой напрашивается вывод, что оппортунизм и ревизионизм в Югославии практически полностью реставрировал капитализм). Иначе говоря, албанское руководство заметило ревизионистов в рядах Коммунистической партии Югославии раньше, чем советское.

Югославский ревизионизм критиковался и в Китайской Народной Республике при Мао (см. «Является ли Югославия социалистической страной?»), высвечивалась реставрация капитализма, возрастание бедности и безработицы, подрывная политика в отношении социализма и освободительных движений[12].

О контрреволюции писал и югославский коммунист Предраг Миличевич в книге «Осторожно – ревизионизм»: «Совершив предательство интересов народов Югославии, Тито в силу обстоятельств (если он хотел остаться у власти), в первую очередь должен был расправиться с Коммунистической партией Югославии (КПЮ), с живыми коммунистами, большая часть которых была закалена в кровавой битве с фашизмом, настроена была просоветски, непоколебимо верила в справедливость социалистических идеалов. Рассчитывать на то, что их можно купить постами, карьерой, – не приходилось. Разгром компартии был загодя подготовлен втихаря и с большим успехом осуществлён в 1948–1956 годах. Из 285147 членов КПЮ, которые она имела в начале 1948 года, было исключено 218379 человек, громадное большинство которых вынесло на своих плечах всю тяжесть борьбы за свободу и социализм. Все они были репрессированы и вместе с несколькими сотнями тысяч беспартийных прошли жернова жутких концлагерей – «Голого отока», «Святого Гргура», «Билеча», «Мермера», «Забела», «Углян», «Градишка», «Рамского Рита», «Главнячи» и других «святых» мест, входящих в систему ломки человеческой психики и воли по «демократическим» образцам и методам «цивилизованного» Запада… Политика Тито в последующие годы (1948–1980), переход Тито в лагерь империализма, расправа с югославской компартией, строительство «рыночного» социализма на деньги Запада с искусственным временным повышением жизненного уровня, подчинение экономики Югославии западным монополиям, участие Тито в контреволюционных событиях в Венгрии(1956), в Чехословакии(1968), его вклад в распространение ревизионизма в КПСС и т.д., всё это показывает, с одной стороны, справедливость анализа ситуации в Югославии Сталиным и Молотовым, а с другой стороны показывает всю вероломность заверений Тито о преданности Советскому Союзу, великому учению Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, о верности которым он так громогласно заявлял… через три года, 2 августа 1952 года в Загребе при окончательной ликвидации КПЮ и организации своего СКЮ Тито в докладе в лучшем духе антисоветизма клевещет, что СССР не защитник малых народов, не борется за победу справедливости, что это – «империалистическое государство с единственным стремлением покорить большую часть человечества»… Тито за свои услуги Западу получал многомиллиардные займы, и страна пока жила своей специфически богатой жизнью, правда, была вся в долгах. Дело дошло до комически-трагического казуса. Появились в конце восьмидесятых годов сообщения в печати, что финансовые органы не знают, сколько и кому государство должно, и поэтому обратились к иностранным «знатокам» помочь разобраться в этом запутанном деле. Любой хозяйственный руководитель, а тем более государственный деятель, знает (простой народ давно эту истину выучил назубок), что друзьям займы надо отдавать если не завтра, так послезавтра, а дьявольские займы – тем более. Это, конечно, не относится к руководителям, которые считают, что «после них хоть потоп».

Большинство из 1,5 миллионов гастарбайтеров-югославов и их жён напряженно работали на фабриках и заводах, в гостиницах и больницах, уличными санитарами и вышибалами в борделях Гамбурга и Амстердама, Мюнхена и Вуперталя, Ганновера, Цюриха, Норрчёпинга, Граца, Гетеборга, Льежа и других городов «развитого» Запада. Стремились они поднакопить своим трудом денег для того, чтобы потом в дорогой Юге – так ласково называли они родную Югославию – построить дом, открыть мастерскую по своей специальности и опять зажить на своей земле. Часть из них не выдерживала западного образа жизни и скатывалась на дно этого мира, пополняя ряды люмпенов, мафиозных и гангстерских группировок.

О потрясающем трагизме положения югославских гастарбайтеров в «цивилизованной» Европе с болью говорил в своих книгах «Пети прет» и «Люди са 4 прста» сербский писатель М. Булатович. Эти книги совершенно не случайно не были переведены и не изданы на русском языке стараниями всё тех же «шестидесятников», ибо это был бы жестокий удар по их любимому титоизму, реформаторству и западному идолопоклонству.

Необходимо также помнить, что все гастарбайтеры находились под систематическим прессом идеологической обработки американизированной европейской масскультуры вперемешку с умелой социал-демократической демагогией и добавлением коварного влияния католицизма, протестантизма, фундаментализма, да ещё под непрерывной обработкой националистических эмигрантских организаций усташей, четников и т.п. Рабочий же класс под влиянием искусственного повышения жизненного уровня части населения, сопровождаемого пропагандой наживы любыми способами, разъединяемый националистическими движениями в самой стране, расцветающих в условиях «рыночного социализма», к сожалению, не мог, в условиях культа личности, сопровождаемого жёсткой диктатурой, сплотиться на защиту своих интересов и интересов своего государства.

Так проходили годы, приближалась расплата – экономическая катастрофа в 1989 году и кровавая развязка в 1991 году»[13].

Критично о югославском режиме высказывался и Че Гевара: «Интересно то, что говорил о Югославии Хрущёв, который посылал туда людей перенимать опыт. Так вот, – то, что он увидел в Югославии и что показалось ему таким интересным, — всё это в гораздо более развитом виде имеется в США, потому что там — капитализм…»[14]

Кроме того: «В июне 1950 г. был принят Основной Закон об управлении государственными хозяйственными предприятиями со стороны трудовых коллективов. Управление предприятием передавалось рабочему совету, избираемому коллективом предприятия. Директор, непосредственно руководивший предприятием, отвечал перед комитетом управления избираемым рабочим советом. Предприятия получили право самостоятельного распоряжения после обязательного отчисления в фонд государства остававшейся у них прибыли не только на развитие производства, но и на увеличение заработной платы»[15]. (Б. Романов. «Социализм маршала Тито»)

То есть, Югославия изначально была более контрреволюционной по сравнению даже с хрущёвско-брежневским СССР: «Величайшим искажением основных начал Советской власти и ПОЛНЫМ ОТКАЗОМ ОТ СОЦИАЛИЗМА является всякое, прямое или косвенное, узаконение собственности рабочих отдельной фабрики или отдельной профессии на их особое производство»[16]. (В. И. Ленин. ПСС, т. 36, с. 481)

Государство являлось олицетворением так называемого «рыночного социализма».

«Стремление укрепить социалистический строй без присутст­вия иностранных войск (как это случилось в Восточной Европе) в бывшей Югославии породило т. н. титоизм… Эту версию социализма отличали установка на мирное сосуществование с капиталистическими государствами, признание внутренних конфликтов и противоречий социа­листического строительства, необходимости ведения борьбы с главным внутренним врагом – бюрократией, стремление устано­вить рыночные отношения и ограничить роль коммунистической партии»[17].

«Титоизм базируется на следующем принципе: в каждом государстве средства достижения коммунизма должны определяться самим государством (то есть Югославией), а не внешними силами (под ними подразумевался Советский Союз). Основанная на этом принципе внешняя политика Югославии привела страну в лидеры Движения Неприсоединения и не позволила полноценно войти в СЭВ (СФРЮ принимала участие в работе организации в качестве страны-наблюдателя).

Второй важной чертой титоизма стало самоуправление рабочих коллективов: теория коллективного труда предполагала, что решение о прибыли предприятия должно приниматься рабочим коллективом. За это советские идеологи обвиняли Тито в троцкизме и в корпоративизме»[18].

Иначе говоря, югославское руководство полностью отказалось от принципов интернационализма. Движение Неприсоединения, по сути, являлось прототипом современных «антиглобалистских» и «альтерглобалистских» организаций, декларирующих противопоставление себя различного рода «глобальным структурам», то есть, прежде всего, западному империализму.

Итак, «югославский социализм» («титоизм») – это политика, полностью противоположная марксизму, ещё более контрреволюционная, чем советский ревизионизм времён Хрущёва и Брежнева, и в этом смысле антисталинская.

Вместе с тем, утверждение, будто Тито и его соратники последовательно сознательно подрывали социализм, не совсем корректно и нуждается в некотором уточнении.

Например, Югославия участвовала в экономическом совещании 1952 года в Москве 49 государств, отвергавших план Маршалла, в конце того же года благодаря поддержке СССР присоединила два острова, на которые претендовала Италия, – Палагружа и Ябука[19].

Вместе с тем, СССР, нормализуя отношения с Югославией как капиталистической страной, не отказывался от поддержки революционных сил в Югославии, так что осенью на XIX съезде КПСС присутствовали делегаты Союза югославских патриотов по освобождению народов Югославии от фашистского гнёта клики Тито – Ранковича и империалистической неволи[20].

Но возможности физического устранения Тито советское руководство не рассматривало.

И следующее. Антисталинской вакханалии такой, что была в СССР, в духе XX и XXII съездов или писем советских писателей, учёных, югославское руководство не устраивало. Утверждение, что советские и югославские ревизионисты действовали заодно, тоже не корректно. Югославское руководство практически сводило к минимуму контакты с советским. Тито не позволил использовать Югославию в качестве плацдарма для атаки Албании в момент разрыва советско-албанских отношений. Не пускал советских диссидентов. Осудил советское вторжение в Чехословакию в 1968 году – по такому же основанию, что Энвер Ходжа и Мао (вот тут они были все трое неправы, но важен сам факт, что ревизионистское советское руководство потеряло в качестве союзников как Албанию, Китай и КНДР, так и Югославию).

Именно это несогласие с советской послесталинской политикой сподвигло Югославию на создание Движения Неприсоединения в 1961 году.

И есть такая вероятность, что как минимум с конца шестидесятых Движение Неприсоединения использовалось не с целью подыгрывания западному империализму, а, наоборот, с целью создания очага сопротивления ему. Так, Тито в 1977 году совершил визиты в КНР и КНДР (а в 1979 в СССР и Румынию).

«…В августе 1977 г. бывший президент СФРЮ Иосип Броз Тито посетил КНДР.

В то время ему было 85 лет. То, что Тито, несмотря на свой преклонный возраст, совершил поездку на Дальний Восток, стало предметом пристального внимания мировой общественности. К тому времени у Тито на душе было тяжко при мысли о перспективе своей страны и Движения Неприсоединения, столкнувшегося с кризисной ситуацией, чреватой опасностью разложения и дезорганизации по вине империалистов и других, которые стремятся к установлению своего господства.

На встрече с гостем из Югославии Ким Ир Сен отметил:

если рассмотреть дело в общих чертах, то можно сказать, что империализм идёт к спаду и закату, а силы, выступающие против империализма, всё растут. Несмотря на усугубление подрывных акций империалистов, Движение Неприсоединения продолжает расти. Рост Движения Неприсоединения означает, что столько же растут антиимпериалистические силы. Факт, что в настоящее время движение неприсоединения переживает ряд трудностей, но это не более чем явление временного и частичного характера…

Тито казалось, что перед глазами открывается широкий простор. Ким Ир Сен осветил целый ряд проблем более эффективного осуществления сплочённости и сотрудничества между странами – членами движения, этих самых важных вопросов, связанных с укреплением и развитием Движения Неприсоединения.

Он отметил, что основную часть стран третьего мира составляют государства Неприсоединения и, следовательно, вполне правильно было бы отнести страны третьего мира и государства Неприсоединения к одной и той же категории.

Тито, выслушав собеседника, поднял голову. Тито с волнением сказал: Ваши слова, товарищ Ким Ир Сен, означают новую формулировку третьего мира, Вы совершенно правы, я полностью согласен с Вами.

Ночью того дня Тито открыл свою душу перед сопровождающими его: «Товарищ Ким Ир Сен – поистине мудрый человек. Им многое сделано, и последующим поколениям, пожалуй, нечего будет делать…»[21].

Итак, в конце семидесятых Тито проявляет самокритику и осознаёт, что ошибок он допустил немало.

Это ощущение могло к нему прийти ещё раньше. Вот что написано у Милована Джиласа. Это послесловие к изданию его книги о Сталине, в которой он описывает эволюцию отношения к нему у югославских идеологов.

«…Посчитав свои «Беседы со Сталиным» завершёнными, я опять, как во многом уже не раз до этого, обманулся. Случилось то же, что и с недавними надеждами: впредь, по окончании «Несовершенного общества», не заниматься «вопросами идеологии».

Но Сталин – это призрак, который бродит и долго ещё будет бродить по свету. От его наследия отреклись все, хотя немало осталось тех, кто черпает оттуда силы. Многие и помимо собственной воли подражают Сталину. Хрущёв, порицая его, одновременно им восторгался. Сегодняшние советские вожди не восторгаются, но зато нежатся в лучах его солнца. И у Тито, спустя пятнадцать лет после разрыва со Сталиным, ожило уважительное отношение к его государственной мудрости. А сам я разве не мучаюсь, пытаясь понять, что же это такое – моё «раздумье» о Сталине? Не вызвано ли и оно живучим его присутствием во мне?

Что такое Сталин? Великий государственный муж, «демонический гений», жертва догмы или маньяк и бандит, дорвавшийся до власти? Чем была для него марксистская идеология, в качестве чего использовал он идеи? Что думал он о деяниях своих, о себе, своём месте в истории?

Вот лишь некоторые вопросы, искать ответы на которые понуждает его личность. Обращаюсь к ним как к задевающим судьбы современного мира, особенно коммунистического, так и ввиду их, я бы сказал, расширенного, вневременного значения»[22]. (М. Джилас. «Лицо тоталитаризма»)

Да, это слова в стиле типичного мелкобуржуазного интеллигента-фаталиста, идеалиста. Но иное нам важно. Итак, Иосип Броз Тито уже в начале шестидесятых осознавал правоту сталинской политики. Так почему продолжал кредитоваться на Западе? Из-за нежелания сотрудничать с советским ревизионистским руководством того же плана, что у КНР, КНДР и Албании (попутно заметим, что разрыв отношений всех этих стран с СССР больно ударил по их экономике). И у него просто не оставалось вариантов в сложившейся обстановке, кроме как урезанного сотрудничества с империалистами. Сравните, например, с политикой нынешней Кубы и иных латиноамериканских стран левого толка, где не свёрнуто сотрудничество с империалистами, несмотря на антиамериканскую риторику. Эти страны торгуются сейчас между США и новейшими империалистическими странами такими, как псевдокоммунистический Китай и Россия.

Вывод. Ещё до разрушения СССР и социалистического лагеря в целом ревизионизм в Югославии достиг таких размеров, что капиталистические отношения там оказались реставрированы раньше. Югославские лидеры являлись мелкобуржуазными интеллигентами-обывателями, в зависимости от ситуации примыкавшими то к одному, то к другому блоку, а то демонстрировавшими «независимость», собственными экспериментами приведшими страну к гибели.

Следовательно, югославский путь в строительстве социализма неприемлем.

Красный Агитатор

[1]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_206.htm

[2]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_273.htm

[3]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_211.htm

[4]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_212.htm

[5]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_215.htm

[6]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_217.htm

[7]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_218.htm

[8]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_225.htm

[9]http://postrana.narod.ru/revpage14.html

[10]http://grachev62.narod.ru/stalin/t18/t18_168.htm

[11]доступны на сайте http://enverhoxha.ru

[12]http://library.maoism.ru/Great_Polemic/Yugoslavia_1963-09-26.html

[13]http://postrana.narod.ru/revsod.html

[14]http://komsomol-pl.ru/foreign/CheShapinov.htm

[15]http://www.socialistinfo.ru/apriori/1258.html

[16]http://uaio.ru/vil/36.htm

[17]http://kulturoznanie.ru/politology/socializm/

[18]http://gretsiya.takgivetmir.ru/a_gretsiya&titoizm&0.htm

[19]http://www.annews.ru/news/detail.php?ID=179298

[20]http://stalinism.ru/dokumentyi/materialy-xix-s-ezda-vkp-b-kpss.html?showall=&start=17

[21]http://juche-songun.ru/joomla/index.php?option=com_content&view=article&id=985:2012-02-12-10-27-30&catid=1:latest-news&Itemid=50

[22]http://m.litfile.net/read/109332/131487-132658?page=402